На улице установилась прекрасная питерская погода – дождь и слякоть. По утрам это дело превращается в лёд, и на нём, присыпанном лёгким снежком, постоянно падают люди. Не далее как третьего дня отвозил в больницу жертву гололёда с поломанной ногой.
Отрыжка советского тоталитаризма - скорая помощь, несмотря ни на что приезжает быстро, невзирая на пробки. Подъехавший экипаж немедленно засунул поломанную ногу в какую-то прозрачную надувную фигню. Фигню эту надули, надутая фигня обхватила и зафиксировала ногу.
Жертву гололёда стало можно перемещать. На обычных носилках из дома не вынесешь, не развернуться. На матерчатых носилках тоже не вынесешь, в них сломанные кости ходуном ходят, очень больно. Пришлось волоком на руках, до машины.
...
По приезду в больницу носилки вынимают и снова ставят на землю, на свежем воздухе. Носилки, повторяю, без колёс – их только носить можно. Но от машины их относить, понятно, нельзя – это же носилки скорой помощи, а не больницы. Потому прикатили древнее кресло-каталку из приёмного покоя и предлагают переволочь пациента на него. Поскольку любое шевеление поломанной ноги вызывает нестерпимую боль, пересадили в кресло под дикие крики и завезли в приёмный покой.
...
Больничная палата неплохая – некоторые, повторюсь, лежат в коридоре на сдвинутых стульях. Правильные кровати, с железными палками наверху, чтобы на руках подтягиваться можно было. Ходячих нет, у всех утки, поэтому палата пропитана стойким запахом говна пополам с мочой. Палата на восьмерых, лежит десять, кнопка для вызова сестры – одна. Расположена кнопка в углу, на высоте человеческого лица. Ходячих, повторюсь, нет, и нажать на эту кнопку никто не может в принципе.
Нашего пациента тоже надо оперировать, и тоже надо вставлять железки. В больницу доставили в четверг. На пятницу все операции расписаны, да и анализы надо сделать. На выходных операции не делают, у всех выходной. Назначили на вторник.
В общем и целом, конечно, в больничном деле безусловные сдвиги есть. Например, теперь никто не даёт советы «лекарства надо было жрать при советской власти, когда их бесплатно давали». Кстати, когда мне рассказывают про милицию и тамошних упырей, в ответ всегда интересуюсь, не приходилось ли сталкиваться с отечественной медициной? Тут про милицию сразу забывают и начинают орать о том, какие же сволочи врачи и как страшно жить в «этой стране». Отчего-то никому не приходит в голову, что и тут и там речь идёт про обыкновенных русских людей, личные качества которых и определяют качества организаций, в которых они трудятся. А не наоборот.
...